Биография анатолия капчинского

Бизнес и друзья

Основатель группы IBS Анатолий Карачинский предпочитает проводить свободное время в обществе известных бизнесменов, политиков, спортсменов и музыкантов (см. подборку фотографий). Однако, не все бизнесмены, с которыми Карачинский встречается «без галстука», становятся надежными патнерами IBS.

По поводу информатизации холдинга «Объединенные кондитеры» (с его руководителем Артемом Кузнецовым Анатолий Карачинский играет в гольф и плавает на яхте) известно о двух крупных проектах – внедрении ERP-системы и СЭД. Ни в одном из них IBS не принимала участие. Интегратором в первом проекте была компания БДО Юникон, во втором — Digital Design.

В холдинге «Пронто-Москва» (его руководитель Леонид Макарон также замечен в обществе Карачинского на парусной регате) в последние годы внедрялось несколько информационных систем. Реализацией проектов BI, BPM, CPM занимался интегратор Columbus IT. Внедрение ERP-системы Axapta в 2004 г. осуществлял IBS, но при миграции на более новую версию в 2009 г. «Пронто-Москва» решила воспользоваться услугами компании «Норбит» (входит в «Ланит»).

Взаимодействие IBS с ЮКОСом было более продуктивным, но и более конфликтным. В конце 90-х компании сильно сблизились. В 1998 г. IBS выиграла тендер ЮКОСа на обслуживание и сопровождение всей ИТ-инфраструктуры нефтяного холдинга. Уже в 2000 г. весь инфраструктурный комплекс московского сегмента корпоративной сети ЮКОСа (более 1 500 пользователей) обслуживался специалистами IBS. Также осуществлялось управление корпоративной сетью в 24 регионах РФ (около 7 000 пользователей) и поддерживалось около 200 заправочных станций заказчика.

Данный проект завершился в 2001 г. согласованной процедурой выхода из аутсорсинга и передачей НК ЮКОС законченной инфраструктуры сопровождения информационных систем для дальнейшей самостоятельной эксплуатации.

Между тем, сотрудничество IBS и ЮКОС сотрясали конфликты на кадровом уровне. Сергей Шашурин, в 1997-99 гг. работавший директором департамента по работе с предприятиями нефтегазовой отрасли IBS, в декабре 2000 г. перешел на должность первого вице-президента дочернего системного интегратора ЮКОСа — «Сибинтек» (в начале 2003 стал президентом «Сибинтека», где проработал до 2008 г.). В то же время, Илья Пономарев, работавший ИТ-директором ЮКОСа и создававший «Сибинтек», вместе с командой принадлежащей «Сибинтеку» венчурной фирмы Arrava в январе 2002 г. перешел в IBS, где занял пост вице-президента по стратегическим проектам. Пономарев проработал в IBS около 1,5 лет, после чего занялся политикой (сейчас является депутатом Госдумы).

Кроме того, как в 2002 г. писала газета «Коммерсант», «Сибинтек» стал испытывать трудности с реализацией ряда проектов, т.к. гендиректор дочерней «Сибинтеку» фирмы Imeco Марат Яруллин занялся развитием бизнеса в IBS как внештатный сотрудник.

Человек из грузовичка

В 1991 году Карачинский обратился к Эстер Дайсон с просьбой подыскать покупателя на «Интермикро»: австрийский совладелец СП, по его словам, не возражал, если будет предложена приемлемая цена. Покупатель нашелся: это был американский бизнесмен и политик Росс Перо, который в 1984 году за $2,5 млрд продал корпорации General Motors принадлежавшую ему фирму по обработке данных EDS. По условиям сделки Перо в течение нескольких лет не имел права заниматься IT-бизнесом в большинстве стран мира, но Россия в этот список не входила. В 1991 году Карачинский встретился с партнером Перо Мортом Майерсоном. «Для того времени даже $1 млн был какой-то немыслимой суммой, а миллиардеров вообще было в мире несколько десятков человек. Я сидел в лобби отеля и смотрел на подъезжающие автомобили. Мне казалось, что сейчас подъедет что-то вроде лимузина или чего-то такого. В какой-то момент у подъезда останавливается пикап Ford, и из него выходит человек — подходит ко мне и спрашивает: «Вы Карачинский?..» Встреча длилась четыре часа, Карачинский рассказывал про «Интермикро», про шикарный офис, про свои планы, про то, как бы он все устроил, если бы ему не мешали. Морт Майерсон выслушал его и сказал: «Слушай, у нас другое предложение. Все, что вы сделали, это, в общем-то, ничего не стоит, но ты говоришь правильные вещи. Давайте мы просто вложим в тебя денег и сделаем еще одну компанию с нуля». Речь, по словам Карачинского, фактически шла о том, чтобы купить не компанию, а его лично. Он отказался.

«Где-то полгода ушло на то, чтобы понять, что они, в общем-то, правы. Но мне они были не нужны», — вспоминает предприниматель. В декабре 1992-го он вместе с несколькими соратниками ушел из «Интермикро» в компанию «Информационные бизнес системы» (переименована в IBS) чтобы вплотную заняться своим новым увлечением — автоматизацией банковской деятельности. Уже через год созданная ими новая компания обогнала «Интермикро» по оборотам и получила в клиенты Сбербанк. Тот отдал Карачинскому на обслуживание около 5 млн счетов, потом начали отдавать целые макрорегионы, потом полностью Украину. Как вспоминает Ускова, в то время весь IT-сектор «контролировался» выходцами из крупных НИИ — часть из них ушла в банковский и другие бизнесы, часть — в IT-сектор, и, когда нужно было что-то автоматизировать, люди просто звонили своим знакомым и бывшим коллегам.

Впрочем, это сотрудничество не всегда развивалось гладко. «Мы внедрили там все наиболее современные на тот момент решения, чуть ли не первыми в стране внедрили карточки и банкоматы и были абсолютно уверены, что нам отдадут Москву, — говорит Карачинский, — однако в какой-то момент в московский Сбербанк пришел IBM и подписал контракт на $128 млн. Сложно сказать почему, но в банковской сфере всегда почему-то считают, что всегда есть кто-то, кто все сделает лучше».

Примечания

1. ↑
2. . samlib.ru. Дата обращения: 5 августа 2020.
3. ↑  (укр.). Енциклопедія сучасної України, esu.com.ua. Дата обращения: 5 августа 2020.
4. ↑
5. ↑
6. . kinoxxkino.jimdofree.com. Дата обращения: 5 августа 2020.
7. Капчинский Олег. . Московская правда, old.mospravda.ru. Дата обращения: 5 августа 2020.
8. Шкловский Виктор. Эйзенштейн. — М.: Искусство, 1976. — С. 116. — 298 с.
9. Александров Г. В. . www.lubov-orlova.ru. Дата обращения: 5 августа 2020.
10. . gorky.media (5 апреля 2017). Дата обращения: 5 августа 2020.
11. . istoriya-teatra.ru. Дата обращения: 5 августа 2020.
12. . Энциклопедия кино, www.rudata.ru. Дата обращения: 5 августа 2020.
13. . ooluza.ru. Дата обращения: 5 августа 2020.
14. ↑
15. Пупик М. А. . old.ort.spb.ru. Дата обращения: 6 августа 2020.
16. Разумный Александр. . www.razumny.ru. Дата обращения: 5 августа 2020.
17. . goskatalog.ru. Дата обращения: 5 августа 2020.
18. . www.moscow-tombs.ru. Дата обращения: 5 августа 2020.
19. . Фонд Вячеслава Крука, kruk.odessa.ua.
20. . Энциклопедия кино, www.rudata.ru. Дата обращения: 6 августа 2020.
21. Тайманова Т. С. . «Новые российские гуманитарные исследования», www.nrgumis.ru. Дата обращения: 5 августа 2020.
22. Бабель Исаак. Собрание сочинений в четырёх томах. — М.: Время, 2006. — Т. 4. — С. 41. — 640 с. — ISBN 5-9691-0153-2.
23. . Энциклопедия кино, www.rudata.ru. Дата обращения: 5 августа 2020.
24. . СПбГИКиТ, gukit.ru. Дата обращения: 5 августа 2020.
25. Новикова Асса. . Журнал «Сеанс» (5 марта 2014). Дата обращения: 5 августа 2020.

«Интермикро». Первый бизнес

В бизнес будущий миллионер Анатолий Карачинский пришел в конце 80-х, в эпоху Горбачёва, когда СССР приоткрыл свои границы Западу. В 1986 он познакомился с двумя будущими партнерами: Сергеем Мацоцким и Павлом Бискубским. А затем Павел после своего возвращения в Европу встретился с Гансом Хойфером, австрийским предпринимателем. Вместе они придумали новый бизнес — продажу персональных компьютеров на территории СССР. За содействием они обратились к Анатолию, пообещав ему поставить дома персональный ПК. На тот момент Карачинский был уже известен в сфере программирования и после раздумий охотно принял предложение. Так Анатолий стал продавать товары Prosystems и оставался директором по продажам этой компании до 1988 г.

Однако не так просто было бы организовать выход австрийской компании на рынок СССР, если бы не было покровителя из верхушки власти. Проект курировала Раиса Горбачёва, жена генерального секретаря ЦК КПСС. И в это же время Карачинский взялся наладить издательский процесс немецкого журнала Burda Moden, применив современные на тот момент компьютерные технологии. Для этого как раз он и заключил договор с Prosystems. Это тоже впоследствии помогло узаконить деятельность с зарубежной компанией, и тогда было организовано совместное с ВНИИ ПВТИ (Всероссийским научно-исследовательским институтом проблем вычислительной техники и информатизации) предприятие «Интермикро». Первые клиенты не заставили себя ждать: персональными ПК оснастили крупнейшие печатные издания, среди них — «Коммерсант» и «Известия». Потом заключили договор поставки на «АвтоВАЗ».

Так, ближе к 30 годам Анатолий Карачинский стал техническим директором первого совместного с иностранцами предприятия в IT-индустрии. Компания размещалась в центре столицы в старинном особняке — подарок от советских властей. В начале 1990-х в «Интермикро» работало уже более 300 человек. Сделки частично проводились на условиях бартера: например, от «АвтоВАЗа» компания получила 70 автомобилей в качестве расчета за поставленное ПО.

«Не имея опыта работы по западным стандартам, мы стали строить подобие крупного советского предприятия с собственным «натуральным хозяйством».

Как признается сам Анатолий, распад СССР и начало перестройки на фирме и благосостоянии сотрудников сильно не отразились. Но он всё равно хотел поменять компанию, у него на тот момент было множество планов… Однако по многим причинам в 1991 году Карачинский пришел к выводу, что «Интермикро» лучше продать. Австрийские партнеры были не против, их интересовала только адекватная цена. Но продажи не случилось, и в 1992 году предприниматель ушел из «Интермикро» в свою новую компанию «Информационные бизнес системы» (впоследствии переименованную в IBS), чтобы заняться вплотную автоматизацией банковского сектора. Тогда это направление казалось ему очень перспективным.

Цитаты и интервью

О предпринимательстве

По мнению Карачинского, бизнесмен должен постоянно что-то придумывать и быть склонным к риску «Предприниматель — это вообще, на мой взгляд, очень опасная профессия, так как ему приходится рисковать чаще других. Предприниматель обязательно должен быть творчески мыслящей личностью. При этом он может быть плохим менеджером. Так, к примеру, себя я считаю, прежде всего, предпринимателем и в меньшей степени большим менеджером» («Секрет фирмы», 2006 г.).

Убежден, что лидерская позиция чаще всего предполагает не уменьшение работы, а ее увеличение. «Лидерская позиция предполагает высокий уровень обязательств к существенно большему кругу вопросов. И эти обязательства являются одними из самых лучших стимулов к работе».

О планах создания национальной ОС (июль 2010)

Я бы начал с вопроса: может ли кто-то создать ОС в России?
Обычно во всем мире государства работают с теми компаниями, которые доказали свою успешность на рынке. Я не знаю ни одной российской компании, которая бы продемонстрировала впечатляющие успехи на российском или зарубежном рынке. Когда я говорю про успехи, я имею ввиду, что она продала и потом поддерживала на открытом рынке хотя бы 100 000 пользователей. Это первое, что мне не ясно в этом проекте.

Во-вторых, любое подобное вложение должно быть экономически просчитано. Но пока я не видел никакого технико-экономического обоснования проекта, которое учитывало бы издержки перехода на новую систему. Величина издержек зависят от количества денег, которые нужно потратить на то, чтобы создать новую ОС, построить каналы распространения и обучения, систему поддержки. Огромные деньги также надо инвестировать на адаптацию прикладного ПО, а так же на адаптацию ряда существующих систем работающих у клиентов (в частности у государства). В отсутствии же технико-экономического обоснования эти планы напоминают идеи переброса северных рек на юг, или идеи о добычи нефти на Северном полюсе.

В-третьих, мне кажется, что разработка любой традиционной ОС сейчас просто не актуальна. Мы стоим на пороге огромных технологических изменений в мире. Через два года понятие ОС принципиально поменяется, как поменяются сами компьютерные устройства, которые мы будем использовать. Весь мир будет переходить на другие принципы обработки информации, другие технологические платформы. Это произойдет довольно быстро, в течении 2-3 лет. Появление облаков, быстрая миграция на новые принципы мобильности, принципиальные изменения в телекоме. Умирание тяжелого «клиента», который олицетворяла собой ОС, миграция приложений и большинства сервисов в «облако». Все это предполагает, что мир идет в одну сторону — вперед, а мы смотрим назад.

Поэтому, учетом всех этих замечаний, мне кажется, мне кажется, что вопрос требует более глубокого и профессионального подхода.

Другие интересы

Анатолий Карачинский не зацикливается на какой-то одной деятельности, он с его приближенными генерируют всё новые идеи, которые впоследствии находят выражение в конкретных проектах. Так, например, предприниматель вкладывался не в один стартап , который работает с публикациями СМИ. Один из них — компания «Медиалогия», она анализирует настроение пользователей: что интересует читателей, как они относятся к той или иной публикации, какие записи чаще всего цитируют и т. д. А на создание и запуск новостного агрегатора News360 даже удалось получить грант от Сколково в 1,5 млн долларов!

Награды

Карачинский десять раз назван одной из наиболее авторитетных личностей компьютерного бизнеса России (рейтинги «Dator Top100» от 1994, 1995, 1996, 1997 и 1998 гг. и «Top-Profi» от 1995, 1996, 1997, 1998 и 1999 гг.).

По итогам ежегодного опроса Top-Profi ’2000 признан персоной, проявившей наибольшую активность в развитии компьютерного рынка России.

В декабре 1993 г. Анатолий Михайлович получил награду Европейского центра маркетинговых исследований ЕС «Euromarket Award», ежегодно присуждаемую за успехи в области технологий, торговли и производства, способствовавшие развитию европейского рынка. Карачинский был назван одним из трех лиц, оказывающих наибольшее влияние на формирование российского компьютерного мира.

В 1994 г. Карачинский был награжден «Quality Management Award» — европейской наградой, отмечающей лучших менеджеров Европы.

В 2002 г. стал первым российским бизнесменом, включенным в список «Звезд Европы» журнала Business Week, он был признан одним из пятидесяти лидеров, находящихся в авангарде положительных изменений в Европе. В своем интервью Business Week Анатолий Карачинский определил свою цель как «создание в России мощной индустрии информационных технологий, которая была бы конкурентоспособной на мировом рынке».

Входит в «iTop-100 российской ИТ-индустрии», (2002, 2003 гг., проект iOne).

По данным рейтинга Ассоциации российских менеджеров, входит в топ-40 рейтинга «1000 самых профессиональных менеджеров России».

В ноябре 2003 г. Анатолий Карачинский первым из российских бизнесменов стал победителем конкурса «Предприниматель года 2003 — Россия», учрежденном компанией «Эрнст энд Янг» и проводимом в 35 странах мира, в 2004 г. представлял Россию на международном конкурсе в Монако.

Первые опыты

Еще со школьных лет Анатолий Карачинский (сейчас ему 54 года) мечтал стать программистом, как другие его сверстники — космонавтами. Он поступил в Московский институт инженеров железнодорожного транспорта по специальности «инженер-системотехник», работал в больших вычислительных центрах (в частности, высчитывал логистику передвижения войск в условиях атомной войны), работал над созданием одной из первых в стране операционных систем. Там же, в институте, в клубе самодеятельной песни познакомился со своим будущим бизнес-партнером Сергеем Мацоцким и со студентом первого курса Павлом Бискубским — поляком, приехавшим в Россию учиться, а потом вернувшимся в Европу. В 1980-х Бискубский в Австрии познакомился с местным предпринимателем Гансом Хойфером, и у них родился план продавать в СССР персональные компьютеры.

В начале 1986 года будущие предприниматели решили обратиться к Анатолию Карачинскому, который уже считался признанным экспертом по компьютерным технологиям: в соавторстве с одним из своих преподавателей он написал книгу «Персональные компьютеры», которая разошлась тиражом несколько сотен тысяч экземпляров. Зарубежные партнеры сделали Карачинскому предложение, от которого он не смог отказаться, — пообещали установить ему дома персональный компьютер, в те времена по стоимости равный подержанному «мерседесу». Так Карачинский занялся российскими продажами австрийской компании Prosystems. 

Примерно в то же время на волне разрядки в СССР начал издаваться немецкий журнал Burda Moden, и одной из первых задач Карачинского стала поставка оборудования и создание редакционно-издательской системы для этого издания. То, что российский программист заключил прямой договор с иностранной компанией, сильно удивило спецслужбы, вспоминает Карачинский. «Единственное, что меня спасло, — это то, что проект напрямую курировала Раиса Максимовна », — говорит он. Да и сам журнал помогал «решать вопросы»: экземпляр Burda Moden оказывал магическое влияние на всех — от милиционеров до администраторов театров. Вскоре в СССР узаконили совместные предприятия, и по просьбе Карачинского Ганс Хойфер сагитировал знакомых из Госкомитета по информатике и вычислительной технике СССР (его интересы представлял Всероссийский научно-исследовательский институт проблем вычислительной техники и информатизации — ВНИИ ПВТИ) создать СП с Prosystems. Компания «Интермикро», в которой институт получил большую часть акций, стала одним из первых СП в стране. Первым ее клиентом была газета МВД «Щит и Меч». «На ПО, созданном нашей компанией в начале 1990-х, работали все крупнейшие издания страны — «Известия», «Коммерсантъ» и т. д.», — говорит Карачинский. 

«Не имея опыта работы по западным стандартам, мы стали строить подобие крупного советского предприятия с собственным «натуральным хозяйством», — признается Карачинский. Одним из первых клиентов компании стал АвтоВАЗ. По бартеру в обмен на компьютеры «Интермикро» получила 70 автомашин — почти для каждого сотрудника. Компания получила шикарный особняк в центре Москвы, отремонтировала его. «У меня был кабинет примерно как у члена политбюро», — вспоминает Карачинский. У компании была собственная столовая, учебный центр и т. д. «В конце 1980-х — начале 1990-х, когда, как говорят, в стране все было ужасно, в нашей компании работало более 300 сотрудников, которые покупали иностранную одежду и бытовую технику, владели личным автотранспортом и т. д. По сути, мы толком не заметили, как в стране все стало стремительно ухудшаться. У меня была масса идей, как менять компанию, а остальные акционеры говорили: да зачем что-то менять, все и так идет прекрасно». «Я познакомился с Толей в 1991 году, и уже тогда он фонтанировал идеями, — вспоминает издатель Дмитрий Мендрелюк, — он один из первых заговорил про проектную работу, про интеграцию. Про поставку комплексных решений на тогдашний банковский рынок».

Во времена работы Карачинского в «Интермикро» произошло событие, которое отчасти определило судьбу его российского бизнеса, рассказывает президент группы компаний Cognitive Technologies Ольга Ускова. В Москву приехала гуру IT-рынка предпринимательница Эстер Дайсон. Дайсон хотела изучить российский рынок и понять, с кем и через кого здесь можно работать. Карачинский ей очень понравился. Впоследствии Эстер сыграла большую роль в развитии IBS. В частности, первый крупный контракт Luxoft с Boeing был заключен благодаря ее поддержке, вспоминает Ускова. 

IBS Group всячески подчеркивает, что является одним из главных поставщиков «Государства Российского»

Иногда складывается ощущение, что Анатолий Карачинский серьезно «заигрался», изображать «особу, приближенную к императору» ему нравится. При этом, даже фигура «императора» имеет второстепенное значение. В частности, «Новая Газета» как-то делилась «откровениями» одного из пиар-менеджеров IBS Group, который заявлял, что сотрудничество с ФБР поднимает авторитет любой российской фирмы. Впрочем, скоро представители IBS Group заговорят совсем по-другому. Возможно, Карачинский понял, что американцам несколько сложнее продать низкокачественные поделки? Или просто испугался того, что не выдержит конкуренции?

Глаза и уши власти

Самый знаменитый и крупный из этих проектов — компания «Медиалогия», которую возглавляет жена Карачинского Нина Григорьева. Это система мониторинга прессы, она позволяет отслеживать публикации, делить их на негативные и позитивные и делать выводы об общем фоне отношения СМИ к компании. «Медиалогия» прославилась большим количеством популярных рейтингов — владельцы и руководители многих СМИ всерьез ориентируются на ее рейтинги цитируемости, считая их важным показателем успешности своих медиа

Неизменное внимание прессы вызывают регулярно выдаваемые «Медиалогией» информационные поводы в виде рейтингов самых популярных авторов блогов, самых громких событий месяца и даже самых популярных блогеров-губернаторов.  «Медиалогия» создала для рынка параметры оценки и услуги, которых вообще до нее не было, замечает бывший генеральный директор издательского дома «Коммерсантъ» Демьян Кудрявцев. «Система востребована как рынком, так и властью

По моим оценкам, в различных высоких кабинетах установлено минимум 1000 копий «Медиалогии»,— говорит он.  А руководитель специализирующейся на исследовании механизмов поиска в интернете компании «Ашманов и партнеры» Игорь Ашманов оценивает стоимость «Медиалогии» в $20 млн. По его словам, она не так давно вышла на безубыточность. 

Но «Медиалогия» используется в основном СМИ и специалистами по PR, а одна из ее подсистем — проект анализа содержания социальных сетей «Призма» — вещь более серьезная. Ее название поразительно созвучно американской системе электронной разведки PRISM, с помощью которой спецслужбы США отслеживают переписку и телефонные переговоры зарубежных политиков и миллионов обычных граждан (о PRISM немало интересного рассказал миру сбежавший недавно сотрудник АНБ Эдвард Сноуден). «Призма» окружена не меньшим количеством тайн, чем ее американская старшая сестра: создатели системы не раскрывают ее стоимость и не дают исчерпывающей информации о том, кто ею пользуется.

По словам Карачинского, сейчас «Призму» активно покупают банки, которым она позволяет замечать и предотвращать кризисы вокруг потребительских конфликтов в филиалах. Но даже в официальных материалах этой системы говорится, что она «предназначена для руководителей федеральных и региональных органов государственной власти», представляя собой «инструмент оперативного анализа социальных медиа для выявления резонансных проблем и рисков и, как следствие, своевременной реакции на них».

Еще в 2012 году «Призма» появилась в кабинете первого заместителя главы администрации президента Вячеслава Володина, ранее рассказывал Forbes источник в президентской администрации, причем Володин активно пользовался системой и «строго спрашивал» с подчиненных, если оценка каких-то событий блогосферой ему не нравилась. Сейчас, как утверждает собеседник Forbes в IT-отрасли, терминалы «Призмы» установлены уже примерно у полусотни высокопоставленных чиновников и менеджеров: у руководства МВД, в мэрии Москвы, в аппарате спикера Госдумы Сергея Нарышкина, у главы «Роснефти» Игоря Сечина и пр. Карачинский говорит, что «Призму» активно использует Управление внутренней политики администрации президента. 

Всего, по данным разработчиков, пользователи «Призмы» могут анализировать 60 млн «источников», при этом система анализирует тональность высказываний каждого с погрешностью 2–3% в реальном времени. Много ли от нее пользы в действительности? «Система выглядит очень внушительно, так как полностью копирует интерфейс ситуационного центра, который использовался на последних выборах Барака Обамы, — говорит Игорь Ашманов, — но создатели программы не справились с определением тональности публикаций в блогах». «Призма» установлена у меня на рабочем компьютере, — признался Forbes член Совета Федерации Руслан Гаттаров, — как и любой продукт такого рода, она несовершенна и не всегда отражает реальную «температуру» блогосферы, но я регулярно ею пользуюсь».

Карачинский не считает, что его система помогает властям следить за гражданами. По его мнению, она лишь улучшает коммуникации власти и общества. «Проблема ОВД «Дальнее» (скандал вокруг пыток в отделении полиции в Казани.— Forbes) могла бы решиться минимум на три месяца раньше, чем разгорелись скандалы федерального масштаба, если бы полиция обладала эффективным инструментом сбора и анализа негативных отзывов граждан», — говорит он. 

Кажется, Карачинский разработал универсальную схему успеха для российской IT-компании — крупные заказчики за рубежом, офисы в мировых столицах, а на родине — грант от Сколково и программа мониторинга настроений интернет-пользователей, которая востребована силовиками, госкомпаниями и сенаторами. 

Большой бизнес

К 2007 году оборот IBS превысил $1 млрд. Около 60% составлял бизнес Depo Computers (новое название Dealine) — торговля «железом», но Карачинскому хотелось от него избавиться. «В тот момент маржа была минимальной, а успешность бизнеса во многом определялась успешностью работы с таможней», — объясняет Сергей Эскин. В 2007 году интерес к Depo Computers проявляла Lenovo, но из-за кризиса в США переговоры прервались, а в 2009 году Depo выкупили ее менеджеры во главе с Сергеем Эскиным. Структура сделки не раскрывалась — известно, что Сергей Эскин обменял на часть акций Depo свою долю акций IBS, а также взял на себя часть долгов, которые IBS занимала для Depo. С учетом долга $30 млн аналитики оценивали возможную сумму сделки в $60–70 млн.

Планы Карачинского провести IPO в 2001 году пришлось отложить из-за краха доткомов. Второй раз IBS Group попытала счастья в 2005 году, разместив 33% акций, принадлежащих институциональным инвесторам, в том числе большую часть пакетов AIG и Citicorp, на Франкфуртской бирже. Выручить удалось $113 млн. Третья, недавняя попытка оказалась еще более успешной. 26 июня в Нью-Йорке разместила акции самая крупная компания группы Карачинского, Luxoft Holding. IBS продала 6,3% акций Luxoft, сама компания — такое же количество бумаг, проведя для этого допэмиссию.  В частности, фонды под управлением Fidelity Management получили 3% Luxoft, общий объем вложений Fidelity в Luxoft составил почти $17 млн. Всего новые акционеры заплатили за 12,6% акций компании почти $70 млн, оценив ее в $555 млн. Уже через месяц компания стоила на четверть дороже — почти $700 млн. 

По оценке «Уралсиба», выручка Luxoft будет расти на 20% в год в ближайшие три года. Клиенты компании находятся в основном за рубежом — по итогам 2012 года около 40% заказов приходилось на США, около 28% — на Великобританию и только 10% на Россию, напоминает глава аналитического департамента банка «Уралсиб» Константин Чернышев. Да и вообще инвесторы вложились в компанию, которую с большой натяжкой можно назвать российской: только 33% команды разработчиков приходится на Россию (45% — на Украину, остальное — на США и другие страны). 

По данным отчетности IBS Group, Анатолий Карачинский владеет 47,3% акций группы; 10 июля этот пакет стоил, исходя из котировок во Франкфурте, $254 млн. Пакетом 18% акций IBS стоимостью $96,6 млн управляет фонд Croyton Limited в пользу Карачинского и Мацоцкого — их доли в этом пакете не раскрываются. Капитализация материнской IBS составляет $537 млн, доля группы в капитале Luxoft сейчас — 83%. 

Танцы с властями

Карачинский говорит, что денег на кризисе потерял немного, хотя поток новых клиентов иссяк. Через год рынок начал восстанавливаться, но он смотрел за пределы России, на американцев, которые уже зарабатывали на пузыре доткомов. 

За образец предприниматель решил взять индийские софтверные компании: Индия на тот момент получала за счет экспорта ПО $20 млрд в год. «Когда в конце 1990-х я решил заниматься офшорным программированием, мне все сказали, что я больной, — вспоминает он, — что у индусов все схвачено, их поддерживает правительство, а у России нет никаких шансов», — говорит Карачинский. Новый бизнес с торговой маркой Luxoft (зарегистрирована в апреле 2000 года) возглавил Дмитрий Лощинин, на тот момент руководивший в IBS внедрением программных продуктов германской SAP, он начался с открытия сбытовых офисов на самых богатых зарубежных рынках — в Калифорнии и Лондоне, затем в Нью-Йорке — и офисов разработки на постсоветском пространстве — в Омске, Днепропетровске и Одессе. К Luxoft потекли заказчики Boeing, IBM, Министерство энергетики США, Deutsche Bank и др. 

В это время Карачинский начал продавать идею России как центра офшорного программирования властям страны. С начала 2000-х в отрасли о нем заговорили как о влиятельном IT-лоббисте, который умеет доносить свои идеи до президента Владимира Путина. На одной из встреч лидеров российского бизнеса с президентом Карачинский как-то заметил, что именно программисты, а не нефтяники могут обеспечить России будущий рост. Начиная разговор о своих взаимоотношениях с властью, Анатолий Карачинский закуривает: «Был такой «Клуб 2015», где собрались такие же, как я, наивные ребята, которые верили, что можно сделать Россию к 2015 году процветающей страной. В начале 2000-х у правительства была достаточно сложная ситуация. Нефть стоила $12 за баррель, и тогда было достаточно много обсуждений на тему, что, собственно, делать».

В 2001 году состоялась первая встреча Путина с IT-бизнесменами. Президент «Microsoft-Россия» Ольга Дергунова говорила, что у многих государственных чиновников развита боязнь высоких технологий

Борис Нуралиев, директор компании 1С, обратил внимание на соблюдение прав интеллектуальной собственности. Также он заметил, что существуют значительные препятствия для экспорта российского ПО

Карачинский говорил о том, как создать в России отрасль программирования на экспорт. «Мы почти полностью списали у индусов концепцию, что делать нужно, чего не нужно», — говорит Карачинский. 

В 2004 году во время визита Путина в Бангалор Карачинскому удалось сводить президента на экскурсию в один из кампусов, в котором работают несколько десятков тысяч программистов. «Все выглядело потрясающе: с одной стороны, бедная и ужасная Индия, а с другой — огромные кампусы, дома, построенные в архитектуре различных стран. Путин сказал: «Делаем такое же у нас!», — говорит Карачинский. Президент дал главе налоговой службы Анатолию Сердюкову поручение разработать льготы для IT, главе Минэкономразвития Герману Грефу — поручение разработать концепцию особых экономических зон и т. д. Законопроект прошел два чтения в Госдуме, но был заблокирован экспертным управлением администрации президента, которое возглавлял тогда Аркадий Дворкович. «Был какой-то этап, когда мы все верили, что можно понемногу, шаг за шагом внедрять те изменения, которые казались нам правильными, и в итоге изменить страну, — говорит Георгий Пачиков, основавший компанию «Параграф». — Потом стало понятно, что в ходе этого процесса можно тоже сильно испачкаться и стать частью системы. Возможно, Толя это тоже понял и решил больше не лезть в эти процессы». 

2022

Санкции США

20 апреля 2022 года Минфин США включил в санкционный перечень владельца ГК IBS Анатолия Карачинского. В списке он упоминается как лицо, связанное с Банком «Открытие». Карачинский в июле 2021 года вошёл в наблюдательный совет этого банка. На момент его включения в американский санкционный список информация о текущем составе набсовета на сайте организации отсутствует.

Банк «Открытие» вместе с рядом других российских финансовых организаций ещё 24 февраля 2022 года, в день начала спецоперации России на Украине, попал под американские санкции.

Карачинский числится в списке лиц под блокирующими санкциями (SDN). Это перечень физических и юридических лиц, чьи активы и собственность, если они находятся на территории США или во владении американского лица, считаются заблокированными. Ни одно лицо в США, будь то физическое или юридическое, не имеет права заключать какие-либо сделки с лицом из списка SDN.

Владелец IBS стал одним из 29 физических лиц из России, в отношении которых были введены санкции 20 апреля. В их числе первый заместитель председателя Банка России Ксения Юдаева, зампред ЦБ Михаил Алексеев и замминистра финансов Владимир Колычев. Также в новый перечень включены 40 юридических лиц.

Уход из совета директоров компании IBS

11 мая 2022 года стало известно о выходе Анатолия Карачинского из совета директоров ИТ-группы IBS, сооснователем которой является бизнесмен. Это произошло на фоне попадания предпринимателя в американский санкционный список.

Как сообщает «Интерфакс» со ссылкой на пресс-службу IBS, выход Анатолия Карачинского из состава совета директоров компании «не повлияет на операционную деятельность и дальнейшее развитие компании». При этом в группе не стали называть причины, из-за которых сооснователь вышел из совета директоров. Его также покинула экс-финансовый директор компании Юлия Юхади.

Основатель IBS Анатолий Карачинский вышел из совета директоров компании

Представитель IBS уточнил, что к 11 мая 2022 года в совете пять директоров. Это четыре менеджера IBS: Григорий Кочаров, Лев Дроздов, Леонид Забежинский и Георгий Полихрониди, — а также Алексей Кривошапко из Prosperity Group.

С апреля 2022 года Анатолий Карачинский включен в список санкционных персон SDN (Specially Designated nationals List), который ведет Офис по контролю за иностранными активами (OFAC). Управляющий партнер ЭБР Александр Журавлев в разговоре с «Коммерсантом» предположил, что бизнесмену, вероятно, придется передать долю и выйти из органов управления, чтобы компания могла нормально функционировать и дальше работать с зарубежными технологическими партнерами, клиентами и банками. Источник издания на рынке информационной безопасности считает, что для IBS санкции критичны как в части поставок оборудования, например, для информационной безопасности, так и в части работы с партнерами за границей.

Риски высоки. Анатолий Карачинский может передать свою долю, но не факт, что теперь это поможет, — сказал собеседник.

Источник издания в Правительстве РФ предполагает, что Анатолий Карачинский проведет формальную продажу своей доли в IBS, отмечая, что «в текущих условиях это уже обкатанный механизм».

Анатолий Карачинский перестал быть владельцем IBS

С 1 июня 2022 года Анатолий Карачинский перестал быть владельцем 75% холдинга IBS. Его доля была распределена между тремя топ-менеджерами: по 33,3% у Леонида Забежинского и Льва Дроздова, 8,4% — у Григория Кочарова.